Мать использует ребёнка

Использование детей для работы по дому, по хозяйству — это, на чем держались семьи, таким образом из века в век люди выживали: сначала рты, а потом будут работники.

Сейчас изменились культурная и экономическая ситуация, выживать намного легче, чем нашим предкам.

Зависимость детей от родителей осталась прежней в детском и подростковом возрасте, но с обретением прав и свобод с 16-18 лет они могут начать жить отдельно и при возможности работать — самостоятельно. Удлинившийся период детства связан скорее с качеством образования и бытовых условий, которые при желании родители могут предоставить своим подросшим детям, жизненной необходимости в этом нет. 

Перед современными родителями стоят другие задачи — вырастить детей, научив их быть самостоятельными, адаптированными к жизни в социуме и отпустить во взрослую жизнь.

Заботу о стариках взяло на себя государство, и платит пусть мизерные, но пенсии. Все меньше работа и быт многих людей связаны с тяжёлым физическим трудом, поэтому зависимость городских относительно молодых родителей от собственных детей существенно снизилась.

В наше время в большинстве случаев совместного проживания взрослых детей и их родителей, способных ухаживать за собой самостоятельно, обусловлены не жесткой необходимостью, а более высоким качеством жизни: жильё собственное, а не съемное, дети возят на машине, отдыхать за границу, решают бытовые проблемы, родители и дети поддерживают друг друга эмоционально.

Тем не менее некоторые люди используют модель токсичных отношений зависимости от своих детей будучи дееспособными. Чаще всего это связано с эмоциональной незрелостью самих родителей, которые не имели достаточно хороших условий для взросления — безопасности и личной заинтересованности в них со стороны взрослых. 

Чаще всего это женский способ — компенсироваться за счёт детей.

Одна моя знакомая рассказывала, что однажды ее 5-летняя дочь ушла без неё играть со своими друзьями на даче. Она осталась одна, грустила, и переживая глубинное одиночество, решила завести второго ребёнка. Младшую дочь она уже не отпускала от себя. Например, знакомая жаловалась, что ничего за день не успевает, потому что они с мелкой часами смотрят мультики, а ей было около 3 лет тогда. Эта женщина обернула свою жизнь вокруг ребёнка не потому, что дочь остро нуждалась в этом, а ей самой было невыносимо оставаться одной.

Вот и получается, что эмоционально мама не зрелая, она переживает свои тяжелые чувства из детства, а справляется с ними с помощью ребёнка до момента, когда он начинает становиться личностью и пытаться сепарироваться от неё. Тогда нужен новый малыш или возможна война с подрастающим.

На практике это выглядит так: женщины рожают детей, вкладывают в них определенные усилия, необходимые для роста и развития, но потом явно или неявно требуют «оплатить» долг. При этом женщина может быть замужем, но имеет холодные дистантные или конфликтные отношения со своим партнером.

Как правило, таким родителям жизнь представляется невероятно трудной: все, начиная с обустройства и обеспечения быта, до установления дружеских, партнёрских и рабочих отношений — невыносимой тяжестью. Тайная или явная мечта таких женщин — уволиться и не работать. Они будут заниматься бытом, даже растить внуков, но платить по счетам, решать конфликтные ситуации, жилищные проблемы слишком сложно для них. Современная жизнь проносится мимо них, как сверкающий огнями лайнер, а они не поспевают за ним.

Если они способны установить хорошие отношения со своими детьми, то становятся чудесными любящими бабушками. Но бывает так, что они весьма голодны до тепла, любви, отношений, как правило, с собственными матерями и мужчинами.

Поэтому в воспитании своих детей они реализуют следующую модель: подросший ребёнок в ней, независимо от собственного пола, должен любить маму и как мама и как мужчина. А именно: из материнской роли — заботиться о ней, об ее эмоциональном состоянии, угадывать ее чувства и быть контейнером — выслушивать ее переживания, также удовлетворять ее эмоциональные потребности в любви, в тепле; из мужской роли — решать ее проблемы, финансовые, жилищные, а быть верным ей, лояльным, при необходимости защищать от различных нападок. И при этом слушаться как ребёнок, ведь именно мама будет ставить цели, говорить, что нужно делать, куда двигаться.

Мама может требовать такое поведение от ребёнка, чтобы прежде всего она могла гордиться им или, чтоб люди не судачили о нем, и ей не было стыдно. 

Если не слушаться, то мама обижается, скандалит, не разговаривает, шантажирует тем, в чем ребёнок ещё нуждается от неё. Она может жестко обвинять ее во всех грехах. Многим хорошо знакомы сердечные приступы, давление, астма, заканчивающиеся вызовом скорой, как только речь заходит о непослушании. Как правило, самые жестокие бои идут вокруг личной жизни ребёнка. Как только на горизонте появляется потенциальный партнёр ребёнка, мама начинает ревновать и держать оборону прежних границ их пары.

Мама может ревновать к друзьям, к учебе, к к увлечениям, а потом и к работе своего подрастающего ребёнка — ко всему, что забирает внимание от неё самой. Иногда это звучит категорично: будь мой весь или никак не надо! Если не по-моему, то ты мне такой не нужен!

По сути в обоюдном использовании нет ничего плохого. В этой ситуации беда в том, что мать использует ребёнка не по назначению, требуя от него то, что он не должен делать ни по возрасту, ни по своей роли в семье, не удовлетворяя при этом его собственные эмоциональные потребности. 

Надо ли говорить, что такая «поглощающая» ребёнка мама подавляет его личность, сильно затрудняет его возможность сепарироваться от неё…

Отношения с такой мамой могут быть очень токсичными, ведь матери пускают в ход запугивание и унижения, навязывание состояния никчемности, лишь бы ребёнок остался с ней навсегда. В сериале «Одна за всех» мама и Сёма яркий пример таких крепко зависимых отношений.

Отсутствие понятия личных границ, уважения к себе, непонимание своих чувств и желаний, легкость стать жертвой в отношениях — это лишь малая часть результата такого воспитания.

Быть единственным инструментом адаптации в этом мире для своей мамы — задача неблагодарная, да и сама позиция весьма ущербная, лишающая права на собственную жизнь или решения.

Некоторые дети надеятся все-таки получить материнскую любовь или хотя бы благодарность за такую жертвенную заботу. Но, как правило, такие мамы не способны ни  на то, ни на другое. Эти чувства предполагают определенный уровень психологической зрелости, которым эти женщины, к сожалению, не обладают, иначе они бы вели себя по-другому.

Чего не стоит делать? Отправлять свою маму к психологу, чтоб ее там исправили и ей объяснили, как она плохо поступает. Желание что-то менять внутри себя должно идти от самого человека, иначе это такое же объектное отношение. Хорошо поддерживать маму в ее желании, если оно у неё есть, учиться проявлять свои тёплые чувства, менять своё восприятие и ваши отношения к лучшему. И вот тогда стоит помочь найти ей психолога.

Что же делать самим подросшим детям? Для личного взросления, восполнения недополученного опыта отношений с надёжным взрослым и проработки обид ходить на личную терапию. 

Постепенно пытаться выстраивать границы в отношениях с мамой. А вот здесь смириться с тем, что вы не всемогущи. Она может согласиться на то, что вы предлагаете, и ваши отношения могут стать теплее и свободнее, а может отказаться и наставать на прежней, более подходящей ей модели.

Если людей связывает хоть какое-то человеческое тепло, то, как правило, они способны на изменения ради сохранения отношений. Если же больше дефицита, ревности, объектного отношения, обид из чувства собственной правоты и несправедливости, то отношения на подходящих вам условиях уважения ваших границ могут не сложиться, возможно, придётся уступить маме и играть по ее правилам. Тогда нужно много поддержки других людей, чтобы проживать такую ситуацию, и чувства, возникающие в ней. 

Есть и еще и такая печальная реальность: не всем родителям нужны их дети, кого-то бросают совсем маленькими. Не всем родителям нужны их дети как отдельные личности со своим мнением, с правом на личные границы и на собственную жизнь — от отношений с ними отказываются, когда те вырастают. Не всем выросшим детям нужны отношения с поглощающими, вечно воюющими за власть над ними их родителями — они сами принимают решение общаться минимально или не общаться совсем.

Можно быть благодарным за своё рождение, за заботу в период детства, но не принимать использующее разрушительное отношение своих родителей. У взрослых людей уже достаточно сил для заботы о себе и поиска разных способов с этим справляться. Важно ставить себе именно такие задачи.

Каждая такая ситуация особенная и сложная, нет одного единственно возможного и правильного для всех решения, но стоит помнить, что свою жизнь можно выбирать, в отличии от мамы.

Семейный сценарий: лидирует женщина

Я в последнее время часто пишу о культуре насилия, где насильники чаще всего мужчины. Однако, есть вторая сторона: то, как приспосабливаются и выживают в этой системе женщины, какие модели отношений они создают вместе со своими мужчинами.

Выжить в ситуации угрозы физического эмоционального насилия непросто, рождение детей довольно часто приводит многих женщин к финансовой зависимости от их мужчин. Эти схемы сложились в советское время на том экономическом и культурном фоне.

Сейчас же многие женщины и мужчины ведут себя определённым образом не потому что приспособились к сложившейся текущей ситуации своей взрослой жизни, а потому что умеют только так, не осознавая этого, и зачастую сами создают ситуации, где эта модель из родительской семьи будет рабочей.

В зависимых отношениях многие женщины занимают позицию лидера: они задают вектор развития отношений, необходимость бракосочетания, покупки жилья, рождения детей, методов их воспитания и пр. Ощущая себя активными, более осознанными, чем их мужчины, женщины довольно низко оценивают своих спутников, считая их примитивными, ленивыми и т.п.

Они пилят своих мужчин, временами унижают, обозначают своё превосходство в разных сферах, скуку и желание уйти, найти более достойного партнера под уровень своего интеллекта/красоты, игнорируя один важный факт: внутренне они зависят от этих «не очень качественных мужчин», не всегда финансово и жилищно, но эмоционально — неизменно.

В своей жизни такая женщина может многого избегать и бояться, ощущая себя маленькой девочкой или занимая эту предложенную ей роль, стараясь не отсвечивать интеллектом и лидерскими качествами. Мужчина ей нужен как инструмент решения технических задач: сходи принеси, увези-привези, договорись, обеспечь финансово, посиди с детьми, пока я зарабатываю нам деньги.

В своей картинке она мудрый лидер, иногда наставник, на чьих хрупких плечах судьба её семьи, и даже интеллектуальное и духовное развитие.

В таких ситуациях чаще всего оказываются неприхотливые мужчины с низким уровнем притязаний и/или комплексом неполноценности, не любящие ответственность, предпочитающие плыть по течению в жизни и/или в своей семье.

Такие мужчины редко задумываются о том, чего они хотят сами. Семья и отношения нужны им как статус или же место, где можно чувствовать себя защищённым, нужным — то, чего не хватило им в родительских семьях. Женщина создаёт дом, уют, где он может греться, иногда дозревать.

Женитьба, дети, финансовое обеспечение, покупка жилья — это та обуза, на которую мужчины соглашаются в начале отношений, чтобы вот эта женщина сейчас была рядом. 

Именно поэтому теряя женщину, некоторые мужчины теряют интерес к своим детям, поскольку те не являются их осознанным выбором, не становятся отдельными важными людьми в их жизни, за которых отцы несут определенную ответственность.

Лидирующая в семье женщина принимает решения, за последствия которых она будет пилить его, мужчину, конечно, но в самом моменте принятия решений ему можно не напрягаться, зато потом есть возможность обижаться на несправедливость судьбы, жестокость своей женщины, думать, что и вправду бабы дуры.

Ответственность как горячий пирожок перебрасывается в такой паре. Задача женщины — заставить мужчину слушаться и отвечать за принятые ею решения. Мужчина может бороться либо за свободу принимать решения, реализуя свой подростковый бунт, либо за справедливость, за уважение к нему, как правило, в таких отношениях мужчины особенно нуждаются в признании и восхищении.

Иногда мужчина играет в свою игру: я тебе сейчас отдам немного власти надо мной, принимай решение, но отвечать за него будешь ты, а я буду критиковать, пилить тебя, чтобы ты со своим мнением не высовывалась. Или просто промолчу, но ничего делать не буду, забуду, например, а ты сама разгребай все эти проблемы, мне ничего не нужно.

Проигрывает в этих отношениях тот, кто больше нуждается в своём партнере. Власть у того, кто более свободен, смел, готов рисковать остаться один. Именно он диктует свою волю второму. Пока мужчина, например, зарабатывает, выполняет свои функции, женщины терпят свою зависимость, но стараются получить максимум возможных выгод наименее болезненными для себя путями.

Женщины выбирают для управления мужчиной разные способы: открытая диктатура, шантаж детьми, разводом, унижение, внушение мужчине никчемности через постоянное стыжение и сравнивание с другими или роль жертвы — очень несчастной больной женщины, которую надо жалеть и потому чётко выполнять её волю, а иначе давление, сердце, скорая, обиды на долгие недели и месяцы.

Отдельно хочу отметить, что в этой схеме мужчина может быть весьма успешным в социальном плане, но в силу своих собственных сценариев и комплексов из детства соглашающийся на такие отношения.

Тогда неглупые женщины используют манипулирование: постоянное внушение мужчине идей, касающихся любви, ценности семьи, его особого положения в семьи или в жизни данной женщины. Они не смеют открыто конфронтировать с мужчиной, заявляя о своих настоящих желаниях и намерениях.

Сами мужчины, привыкшие к таким моделям отношений, не выносят прямых честных прояснений, открытых договоров, где каждый берет на себя ответственность за своё поведение и определённые обязанности. Им может быть невыносимо, если женщина не подыгрывает им своей беспомощностью и зависимостью, желанием принимать решения, которые можно саботировать. Они могут теряться в ситуациях, где все ясно, где нет манипуляций, где нужно открыто определяться и принимать решения самому.

Схема отношений, где мужчина — «сильный дурак», где женщина не заморочив ему голову, не может добиться от него нужного поведения и получить его малые или большие ресурсы, бывает понятна и довольно удобна обоим партнёрам.

Вся иллюзорность лидирующей позиции женщины становится очевидна, когда мужчина принимает решение уйти. В нашем кино есть прекрасное отражение этой схемы в фильме «Покровские ворота» и в «Том самом Мюнгхаузене»:

-О чём это она?

-Барона кроет.

-И что говорит?

-Ясно что: подлец, говорит, псих ненормальный, врун несчастный 

-И чего хочет?

-Ясно чего: чтоб не бросал.

-Логично.

В этих зависимых отношениях люди крепко связаны своими нуждами и страхами, которые скорее детские, чем взрослые.

Отношения выстроены скорее на насилии со стороны мужчин и унижениях и манипуляциях со стороны женщин, ведь только так можно удерживать и удерживаться в том, что на самом деле не удовлетворяет и вызывает страдания.

Партнеры в этих схемах обоюдно — объекты удовлетворения потребностей, чью значимость можно осознать и признать лишь расставшись. 

Самый главный страх людей в зависимых отношениях, что они не смогут позаботиться о себе, а женщины ещё и — что не смогут вырастить детей без мужчины. Дети страдают в этих отношениях, будучи реально зависимыми от своих родителей, наверное, больше других.

Иногда эти страхи действительно обоснованы — люди настолько эмоционально не зрелы, что им крайне сложно организовать свою жизнь без костыля в виде другого человека. Они опускаются на социальное дно, женщины начинают вести практически проституирующий образ жизни, становятся приживалками, а мужчины — спиваются. Но чаще всего эти страхи не имеют отношения к реальности.

Сейчас женщины боятся потерять достигнутый уровень комфорта и что им будет трудно обеспечить себе и детям без этого мужчины то качество жизни, на которое они претендуют — вопрос выживания большинство людей способны решить, женщины, в том числе.

Зачастую, расставание приводит не только к снижению уровня жизни, но и к развитию партнёров, к их успехам в разных сферах жизни, ведь их энергию уже не поглощают отравляющие отношения, нет нужды сдерживать развитие своих способностей.

Мне кажется, очень важным различать свои реальные возможности, желания и те, установки, что мы выносим из семьи.

Зачастую они оторваны от современных условий жизни и возможностей конкретного человека. Взрослые люди по инерции мучаются и мучают друг друга, избегая риска отказаться от этой перевёрнутой схемы, где женщина, переживая свою зависимость, пытается лидировать над мужчиной вместо того, пробовать новые способы выстраивать отношения. Женщины могут присвоить свою силу и свободу, а мужчины — свою нужду в женщинах, тогда возможны и взаимное уважение, и честные договорённости.

Чувство вины при расставании

Когда человек хочет расстаться, развестись с партнёром, с которым есть дети, особенно маленькие дети, он часто сталкивается с чувством вины: «Я разрушаю семью. У моих детей не будет отца, не будет полноценной семьи».

Обычно за такими переживаниями стоят установки: «семья должна быть полноценной, нужно терпеть, пока не убивают, не изменяют в открытую, у детей должен быть родной отец».

Добавляется ответственность за чувства партнёра — я сделаю его несчастным. Это универсальные переживания и для мужчин, и для женщин, в том числе для тех, кто хочет сепарироваться от токсичных родителей.

Подобный клубок чувств и убеждений может вынуждать человека терпеть не только не удовлетворение, но и насилие в физической, сексуальной, эмоциональной и финансовой сферах.

Чтобы помочь в таких ситуациях преодолеть мешающие убеждения, я конфронтирую с клиентами в этой теме. Обычно я говорю:

☀️Если бы вы были довольны вашим браком, то никогда вам не пришло в голову расходиться. Люди стремятся сохранять то хорошее, что у них есть. Решиться на расставание и развод — это попытка уйти из наихудшего для себя варианта, как правило, от отчаяния, что по-другому никак не получилось наладить.

Полноценна ли ваша семья сейчас в том виде, в котором она существует? Может ли она считаться полноценной, если вы в ней страдаете?

☀️Страшно лишить детей отца.

Да, когда люди живут вместе, родителями быть намного удобнее. Чтобы быть хорошим отцом в разводе, мужчине придётся прилагать усилия, находить силы и время для встреч, продумывать досуг с детьми. Такое осмысленное воскресное отцовство может быть насыщеннее, чем ежедневный диванно-телевизорно-смартфонный отец. От самого мужчины зависит, что он даст своим детям. Хорошего отца очень сложно удержать от отцовства, от его включённости в жизнь детей, главное, не мстить ему и не чинить препятствий. А равнодушие отца к детям станет в разводе более очевидным.

Большая близость и ежедневное общение, если люди разъехались далеко, конечно уйдут. Это потеря. Но многие родители сейчас организуют свою жизнь в разводе так, чтобы папа мог забирать детей из детского сада, отвозить по утрам в школу. Для многих отцов это жизненно важно — продолжать заботиться о детях ежедневно, не говоря уже о выходных и отпусках, проводимых вместе.

☀️Я сделаю партнёра несчастным.

Вряд ли здоровый человек может быть счастливым, когда его партнёр не желает быть с ним, но боится уйти, чтобы не причинить боль. Финансовая и бытовая зависимость могут вынудить терпеть свою нежеланность, нелюбимость в отношениях, но свобода — никогда. Многие люди предпочитают взаимность, и даже надежду на взаимность, чем быть кому-то опостылевшим.

Расставание причинит боль обоим партнёрам, детям, если они есть. Сила страдания со временем уменьшается. Появляются новые смыслы, новые чувства, новые близкие люди и чувства. Хронически же несчастными обычно люди бывают сами по себе в силу определённого мировоззрения, ментальных и эмоциональных привычек. Как правило, брак, расставание не меняют состояние несчастных людей, т.к. оно всегда плохое. Это же касается токсичных родителей. Им всегда плохо, что бы вы ни делали или их условное счастье может быть в абсолютном контроле над вашей личностью.

Расставание и развод — это всегда непростое решение. Если оно принято осмысленно, не в аффекте, то за ним, как правило, есть веские причины, которые стоит уважать.

Беременность, которая не завершилась родами

Это факт. Не каждая беременность завершается родами. В силу самых разных причин: женщина делает аборт, беременность замирает, случается самопроизвольный выкидыш, врачи делают аборт по медицинским показаниям…

Причин может быть много, но часто женщина остаётся с множеством самых сильных переживаний, ведь многие из нас определяют себя через возможность давать жизнь, через материнство.

11 лет назад я была беременна вторым ребёнком. УЗИ показало, что мой малыш меньше положенного размера, но сердечко бьется, врач направила меня в НИИ акушерства и гинекологии, но уже вечером появилась кровь и меня госпитализировали по скорой в обычную городскую больницу, где надо было ждать понедельника, чтобы сделать УЗИ. Моя доктор улетела отдыхать, она писала мне, как должны меня лечить, но доктора ничего не делали. И пока мы сориентировались, нашли другую больницу, где лечат, было уже поздно. Мне сделали УЗИ, как только привезли, но сердце малыша уже не билось. Спасать уже некого — сказали врачи и утром сделали мне чистку.

Обычная история, я знала, что такое часто бывает, не стоит заморачиваться, но никакая физическая боль, ни отхождение от общего наркоза не могли заглушить мою душевную боль. Наверное, в тот момент часть моей души заморозилась. В течении всех этих 11 лет я тосковала по тому ребёнку, который мог бы у меня быть, думала, каким бы он был, сколько лет ему было бы сейчас, как они ладили бы с моей старшей дочерью.

Честно говоря, я не справилась с этим материнством. Я не берегла себя, как берегла во время первой беременности. Я не хотела ограничивать свою свободу, менять свою жизнь. А потом я не позволяла себе испытывать чувства, я даже не замечала ни эту огромную вину, ни стыд, ни горечь, ни тоску. Лишь в работах с клиентками о потерях беременностей и детей я грустила и о своём, но не позволяла идти в свои чувства, в личной терапии мне казалось, что все другое важнее, чем это. 

На семинаре по травматерапии я неожиданно для себя решила поработать со своей замершей беременностью. И вот тут для меня открылась вся глубина моей боли потери, вины, то, как я наказываю себя уже много лет за то, что не уберегла и не спасла. 

Джон Ингл работал со мной в двух направлениях: завершить роды, попрощаться с малышом и простить себя. Оказалось, что многие женщины, как и я мучаются в подобных ситуациях, и символические роды помогают им завершить процесс. Завершить беременность «родами», поблагодарить малыша и отпустить — это очень целительно, в этот момент возвращается удержанная энергия.

Постить себя, принять, перестать казнить себя — это оказалось для меня намного сложнее, ведь я привыкла сурово обращаться с собой. Важно то, что я понимала, что я хочу перестать испытывать боль, хочу перестать наказывать себя, вернуть себе свою матку, которая так подвела меня и потом ещё была выскоблена, травмирована. Да, вся работа происходит на уровне работы с символами и с сознанием, но это действительно помогает.

То прощение, которое я просила у своей матки, то доброе отношение, полное любви и принятия, которое Джон предлагал мне испытывать по отношению к самой себе, привели к примирению. Я завершила долгий мучительный процесс, мое внутреннее переживание, что мне нельзя доверить детей изменилось на то, что мне можно доверить детей, ведь я хорошая мама. Не идеальная, но вполне хорошая.

Потеря беременностей, потеря детей — это неотъемлемая часть материнства, которую очень важно уметь проживать, ведь это даёт возможность двигаться дальше. Если произошло застревание в потери, то важно помочь себе, обратиться за помощью. Это касается не только потерей беременностей и детей, а потери всего: людей, отношений, здоровья, материальных ценностей — всего, что наполняло нашу жизнь и создавало представление о будущем.

Горевание, ритуалы отпускания помогают освободить место для нового ценного и значимого. 

Такая разная любовь…

Мы говорим и слышим «я тебя люблю», но каждый вкладывает в эти слова определённое значение и отношение.

Иногда захватывает страсть, что хочется быть с любимым человеком 7/24, по большей частью времени в постели, наслаждаясь друг другом. Иногда с ним так хорошо, проходит душевная боль, забываются обиды и проблемы, отдыхаешь душой, что не хочется никуда уходить.

Иногда так наслаждаешься его заботой, восхищением, вниманием, словами любви и нежности, что чувствуешь себя самым любимым человеком на свете, и хочется, чтобы это длилось вечно.

Практически все мы, а особенно женщины, любим слышать, как мы прекрасны, как мы нужны вот этому человеку, как мы хорошо влияем на него, вдохновляем его, как много он готов для нас сделать, что он готов сделать, чтобы быть с нами.

Чаще всего мы говорим и слышим, как здорово быть вместе и как хочется обладать друг другом. При этом многие игнорируют, состояние/настроение своего партнёра, будучи в большей степени заинтересованы быть удовлетворенными самим, чем в благополучии партнера.

Любимый человек, зачастую, — это объект обладания, поэтому бывает так много ревности, ведь не хочется ни с кем делить, страшно потерять этот ресурс. Такая любовь может быть разрушительна, она чаще всего бывает в зависимых отношениях, где люди терпят много неудовлетворения ради обладания реальным или воображаемым ресурсом, не чувствительны к границам своим и партнёра.

Ещё древние греки говорили разновидности любви — агапе, о жертвенной любви к ближнему. В такой любви есть больше заинтересованности в благополучии любимых людей.

☘️На мой взгляд, эта любовь является созидающей, той, которая помогает любящим людям развиваться и процветать.

☘️Любовь-агапе требует собственной удовлетворённости и щедрости.

Молодым родителям она даётся сложно, поскольку они только учатся сами заботиться о себе, вкладывать свои силы и ресурсы в ребёнка им бывает сложно. Чаще всего от друг друга они ждут заботы и желания наполнять, чем отдавать самим, или же отдавать им так трудно, что они предъявляют огромные счета за свой вклад. Поэтому молодым родителям нужно много поддержки от старшего поколения.

В парной терапии мы часто встречаем двух «голодных» людей, которые пиявят друг друга в надежде насытиться вниманием и заботой. Такие люди застревают в детской позиции, потому что убеждены, что партнёр им должен любой ценой.

Иногда люди заботятся о своих ближних, старясь им дать то, в чем они нуждаются сами, то, что считают правильным и хорошим. В такой ситуации они могут игнорировать потребности и границы своих близких, насильно вкладывать в них не нужное им. Это вроде бы любовь, желание позаботиться, но с насилием. Эта любовь разрушительна, потому что здесь есть не чувствительность к другому человеку и потребность его использовать для своего удовлетворения/успокоения. 

Ты в шапке, а мне хорошо. Я мечтал на юрфак, а закончишь его ты.

Человек, который научился закрывать свои основные дефициты более способен быть внимательным к другим людям, ему легче проявлять щедрость и заботу, если у него есть ценность отдавать, а не только получать.

В этой ситуации он отдаёт от избытка, ему в меньшей степени нужны благодарность или признание — это маркёры любви-агапе.

Терапия хорошо помогает осознать эти процессы, развить в себе чувствительность и к потребностям, и к границам; научиться удовлетворять свои потребности, адекватно обмениваться ресурсами, по мере возможности закрывать дефициты родительской любви в детстве, а значит становиться зрелее и осознаннее, становиться способными любить и заботиться.

🌎Иногда такая любовь выходит за пределы одного любимого человека, своей семьи — становится важен свой подъезд, свой город, своя страна, а потом и весь мир. 

Изменить свои ценности, чтобы стать счастливее

Мы делаем в своей жизни то, чему придаём сознательно или бессознательно значение. Наши ценности — это то, чему мы назначаем высокий приоритет.

Мы можем говорить о ценности свободы и уважения, при этом унижая и подавляя своих близких или окружающих людей. Ценность — это то, что мы реализуем ежедневно в своих делах и поступках.

Некоторые наши ценности могут начать нам мешать развиваться, быть счастливыми, находиться в важных отношениях.

Быть свободным и завести близкие отношения, семью, детей не получится. Появятся ограничения, которых раньше не было.

Поэтому в кризисные моменты люди могут переменить свои ценности, придать новые значения явлениям и понятиям.

Обычно за такими переменами стоит сильная боль, которая возникла в результате утраты, фрустрации, а также — понимание, что жизнь прежними ценностями не принесла удовлетворения, нужно что-то новое; а третье — желание быть в отношениях.

В терапию чаще всего люди приходят, испытывая страдание, именно боль вынуждает их вносить в свою жизнь перемены. В нашей работе мы рассматриваем, как устроена их жизнь и что необходимо внести для ее улучшения, чему необходимо придать значение для большего удовлетворения.

Иногда люди меняют свои ценности ради отношений с близкими людьми. Чаще всего это происходит в отношениях с детьми, когда родители начинают принимать то, что раньше резко отвергали, если это полюбил или этим увлёкся их ребёнок. Важен человек, значит важно и то, что ценно ему.

После кризисов потерь и/или угроз расставания некоторые люди способны придать значение чувствам и ценностям своего партнера, ведь для них важно продолжать отношения.

Понять, что ценно вам, можно, рассмотрев, что вы сейчас имеете, на чем сосредоточены.

Прокладывать вектор свой жизни можно, осознанно выбирая свои ценности. Придадите значение отношениям, деньгам, здоровью — они у вас будут. Здесь важно понимать, что этот руль у вас в руках и вы можете быть гибким.

Давно в институте нам прочитали сказку про принца, который ненавидел рыбью чешую, а потом он влюбился в простую девушку и захотел на ней жениться. Королева решила препятствовать этому и подстроила ситуацию так, что принц увидел свою возлюбленную, чистящую рыбу и с головы до ног перепачканную рыбьей чешуей. И в этот момент он полюбил рыбью чешую.

Верность и ее виды

Вопрос о верности, о моногамии и полигамии волновал и волнует до сих пор многих людей, исследователей в том числе.

Что в нашей природе: хранить верность одному партнеру или искать разнообразия в отношениях?

Мне приходилось встречаться с самими разными проявлениями верности и неверности и переживаниями по этому поводу: страхами, ревностью, стыдом, виной, отчаянием, злостью.

Мои наблюдения и размышления на тему верности, где она имеет форму договорённости, а измена — нарушение этого договора, сформировались в одну мысль, не слишком отличающуюся от мнения некоторых моих коллег: верность — это ценность в человеческих отношениях, которая от большинства людей требует усилий, поскольку реагировать импульсивно, следуя своему влечению/интересу проще. Людей, которые способны сделать выбор один раз на всю жизнь и ни разу не посмотреть в сторону — единицы.

Новое возбуждает, появляется много энергии для исследования — такова наша природа — поэтому следовать за своим интересом может быть некоторым людям менее затратно, чем оставаться с тем, что уже знакомо и ясно.

Дети живут в большей мере инстинктами, они непосредственны в своих реакциях на стимулы. В течении жизни мы все обучаемся самоконтролю сначала за счёт внешних границ — наказания и поощрения, затем мы выстраиваем своё поведение в большей степени с внутренними ценностями и ориентирами.

От непосредственного удовлетворения своих потребностей мы переходим к возможности учитывать желания и чувства других людей, они становятся важными. 

Верность появляется не с рождения, она становится возможна с взрослением человека, с его способностью регулировать свое поведение в соотвествии с принятыми правилами и договоренностями.

Я хочу разделить верность как результат некоторой вынуждености и осознанный выбор.

В те времена, когда брак был необходим для выживания, государство и религиозные организации в большей степени регулировали отношения наказанием и порицанием за измены, верность была скорее порождением страха.

Сейчас верность из страха может быть в отношениях зависимости (эмоциональной, финансовой) человека от другого, от отношений. Страх потерять партнёра или наказания может стать поводом хранить ему верность.

Идея о том, что нужно быть верным, может исходить из ценностей родительской семьи или тяжелого опыта, где кто-то из родителей изменял, было большое страдание по этому поводу, которое зацепило и детей.

Некритично усвоенная идея верности или ценность верности вопреки родительскому поведению может привести к вытеснению и замораживанию собственных влечения, чувств, к омертвению эмоциональной сферы. Важно замечать и признавать возникающие желания и чувства, а вот действовать из них или нет — это вопрос выбора. 

Преставление, что никого не найдётся лучше данного партнера может удерживать от измен. Лень искать нового человека, неверие, что удастся встретить взаимность могут лечь в основание вынужденной верности.

Часть людей  изменяют, поскольку живут в системе «стимул-реакция», где нет места рефлексии. Они реализуют ценность удовлетворения любой своей сексуальной или эмоциональной потребности, это роднит с поведением ребёнка: увидел, захотел, получил.

Измена также, на мой взгляд, является признаком функциональных зависимых отношений, где люди объективно или субъективно связаны необходимостью выживать друг с другом, там отсутствует эмоциональная связь, основанная на доверии и уважении чувств друг друга.

Эти отношения скорее регулируются правилами, запретами, угрозой наказания. Тогда измены — это ещё и бунт против системы, которая воспринимается навязанной кем-то из вне, а не созданная самими двумя людьми для удовлетворения их собственных потребностей, что отражает не пройденный подростковый кризис.

Люди часто изменяют в отношениях, где много слияния, пассивной агрессии, где обоим партнерам невозможно говорить напрямую о своём неудовлетворении или недовольстве. Только с кем-то третьим возможно разрядить своё напряжение, которое не получается разместить в паре, а партнеру таким образом выразить свою агрессию.

В этом случае измены могут быть признаком зависимости — импульсивное поведение, снятие напряжение, приносящее вред в длительной перспективе отношениям человека.

Отношение к собственной верности в наше время, на мой взгляд, — это показатель и эмоциональной зрелости, и отношения к границам, насколько человек способен удерживаться в них и ради чего; ведь не идти вслед за своими импульсами, эмоциональным и сексуальным влечением, удерживаться, когда соблазняют, требует волевых усилий, самоконтроля.

Для многих людей остаться верным, когда началась новая влюблённость — весьма сложный эмоциональный выбор, где много боли, и есть непременное переживание потери возможных отношений и надежды на какое-то другое счастье, на другую любовь.

Сопровождая людей в их сложных переживаниях, я отмечаю, что каждый человек делает выбор сохранять верность или идти в новые отношения, основываясь на своих ценностях, но не маловажную роль играет степень удовлетворённости текущими отношениями, а также гибкость, отзывчивость партнёра — его возможность вносить перемены в отношения для повышения удовлетворённости.

В наше время все чаще необходимость выживать вместе в семье или в паре вытесняется ценностью эмоциональной связи, основанной на доверии партнеров. Становятся важными чувства, которые связывают людей, люди хотят сохранять внутреннее безопасное пространство своей пары даже при возникающих соблазнах.

Уважение к партнеру, к его чувствам для многих людей основа осознанной верности, не причинить боль своему партнеру. В этом проявляется любовь — отказаться от собственного увлечения ради близкого человека.

Для многих людей важно уважение к собственному выбору — я не причиню вред, человеку которого я выбрал, это моя ответственность беречь его даже от самого себя.

Некоторым людям важна ценность собственного слова — быть верным своим обещаниям, быть верным самому себе, ведь, изменяя, человек теряет образ себя прежнего, уважение к себе.

Для многих людей вместо удовольствия отдаваться своим импульсам и желаниям появляется удовлетворение от контроля и регуляции своих импульсов и желаний, ощущение владения собственной жизнью.

Кому-то нравится свобода объесться сладостями, вредной едой — отсутсвие наказания и ограничений, а кому-то — держать диету, хорошую форму, совладать с сиюминутным желанием и получить хороший результат в длительной перспективе.

Мне кажется, очень важно понимать, зачем что-то делать, ради чего. Какими своими идеалами, ценностями я живу? Чему я верен/верна в своей жизни? Какие свои ценности я реализую своим тем или иным поведением?  Тогда можно проложить в своей жизни маршрут, который будет приносить удовлетворение, и это не только про верность.

Право на отказ

Право на отказ

Мы провели с Мишей нашу мастерскую «Две стороны одной встречи» на конференции в Раменском. В этот раз мы сделали ее менее безопасной, тем не менее переживания участников в этой непростой теме предлагать/отказывать расположились по обе стороны баррикад.

Некоторые участники привычно переживали стыд при получении отказа, при субъективном чувстве недостаточности на фоне «изобилия» предложения другим участникам. Но сильными оказались чувства и в момент необходимости отказать неподходящее предложение или неподходящему человеку.

Сильный стыд, вина, злость, замирание, страх потери отношений, страх, что больше никогда ничего не предложат вынуждают многих из нас игнорировать свои потребности и соглашаться на то, что не подходит или подходит лишь частично.

Обычно за таким паттерном кроется детский опыт, когда родители желали видеть своего ребёнка прежде всего удобным, а значит — безотказным. За любое несогласие с требованиями и желаниями родителей/взрослых ребёнка наказывали. Это могло быть молчание, игнорирование, реальное наказание, разного рода отвержение, что маленький, зависимый от воли взрослых ребёнок мог воспринимать как угрозу для своего существования.

Ешь кашу или не буду тебя любить! — такое часто слышали нынешние безотказные взрослые.

В этой ситуации ребенок был вынужден, чтобы не потерять любовь и расположение родителей, приспосабливаться к их нуждам и требованиям ценой игнорирования своих потребностей и права на отказ, т.е. совершать над собой некоторое насилие.

Отказывать — значит не впускать в своё тело или во внутренний мир то, что ощущается как неподходящее; не входить в неподходящие ситуации. Это защита своих границ, собственной целостности и субъективного благополучия.

Возможность отказать и продолжить быть вместе в хорошем эмоциональном контакте — признак надежных отношений, где есть уважение к границам, где люди справляются с фрустрацией, допускают, что другой не обязан удовлетворить каждое желание.

Возможность отказывать и продолжать отношения и/или идти своей траекторией — это ощущение контроля над ситуацией и собственной жизнью, ощущение уверенности в себе.

В детско-родительских отношениях, в вопросах, где взрослый обязан заботится о ребёнке, чтобы тот выжил, вырос, а ребёнок обязан слушаться взрослого там, где речь идёт о его безопасности и благополучии, важно объяснять ребёнку свои требования и решения, стараясь прийти к согласию, а не к слому воли малыша.

Тем, кто вырос безотказным из-за страха потери любви и хорошего отношения, необходимо в длительной терапии восполнять опыт отношений принятия и уважения к границам, присвоение своего права на выбор и на отказ.

В сложных ситуациях все равно каждому приходится делать выбор: мне сейчас важнее удовлетворить желание другого или своё? Иногда это бывает хороший баланс, а иногда тошнота и переполненность сигнализируют, что человек выбрал соглашаться на то, что ему не подходит.

Чаще всего в терапии люди подтверждают и присваивают уважение к себе, а значит начинают замечать свои чувства и желания, свои границы, становятся менее удобными для требовательных окружающих, но более удовлетворёнными и гармоничными в отношениях с самими собой. 

Функциональные отношения: Часть 1. Конфликт.

Чаще всего с таким пониманием функциональной семьи приходится сталкиваться, когда один из партнеров решил покинуть свою семью или завершить отношения в паре, обычно это женщина.

На консультацию приходят мужчины с желанием вернуть жену или девушку. Когда мы исследуем произошедшую ситуацию, оказывается, что в паре были чувства, страсть, но длительные отношения, рождение детей, решение бытовых задач привели к тому, что женщина стала чувствовать себя одиноко или некомфортно в отношениях с этим мужчиной.

В ситуации, когда семье или паре нужно выживать, места чувствам мало. Мужчинам нужно быть смелыми, а женщинам — верными. Задача — выжить и вырастить детей. Нет ресурсов включаться в переживания и тем более делать важные выборы на их основе. Женщины в таком мире держатся за мужчин, ценят добытчиков и защитников, признают их силу и власть. Само собой, что когда эти функции выполняются, все довольны, нет поводов для разногласий.

Для людей из мира выживания важно, чтобы в семье был налаженный быт, порядок, определенный уклад, чтобы дело делалось.

Жена стиснув зубы, как ни в чем ни бывало, подаёт обед изменившему ей мужу, сохраняя лицо, ведь обязанности прежде всего; и в сексе она ему никогда не отказывает — это супружеский долг; он отвёз детей в школу и меняет ей резину перед работой, хотя с утра жена дико скандалила, скорее всего эти люди проживут свою жизнь вместе, ведь у них общие ценности — порядок, семья как функция.

Бывает, два человека занимаются любовью при немытой посуде и свечах, потому что электричество не оплачено, и смеются над этим; взяли детей, прогуляв школу и работу, поехали в зоопарк и провели чудесный день — они также совпали в своих ценностях и удовлетворяют важные потребности друг друга.

Конфликты начинаются, когда у одного на первом месте эмоциональные потребности, а другого — функции. Причём и то, и то — в крайних точках, либо важное несовпадение.

Борщ сварен, дети накормлены, рубашки наглажены: что же тебе ещё, зачем тебя у порога с работы встречать? Какие разговоры по душам, когда дома грязно и посуда не помыта, обои не доклеены, а кран течёт?! Душа душой, а секс по расписанию!

Я буду говорить о том, с чем чаще всего сталкиваюсь в своей практике, а именно: обычно женщины нуждаются в тепле, ощущении близости, связанности, общем эмоциональном пространстве, где они чувствуют принятие и понимание; когда мужчина выслушивает ее переживания, откликается своими чувствами; меняет своё поведение, если это задевает ее.

Для многих мужчин достаточно внешнего согласия женщины на происходящее, когда она уступает ему под напором, когда выполняет поставленные ей задачи, когда просто находится дома. Они живут разумом, зачастую игнорируя свои собственные эмоциональные потребности в силу привычки; заглатывая свои обиды, нехватку тепла и признания, неуверенность в себе, игнорируя свою любовь и нежность к женщине и детям. Чувства для них — это не повод для действия, тем более самораскрытия. 

В ситуации, где не надо выживать, где женщины зарабатывают, зачастую больше своих мужчин, способны растить детей с помощью бабушек и нянь, они все более требовательны к мужчинам в отношении эмоционального контакта. Им сложнее терпеть грубость или хамство, требования функционала без эмоциональной отдачи. 

Тем мужчинам, из постсоветского пространства, которые привыкли быть ценностью уже фактом своего присутствия дома или в отношениях, когда в не пьющих мужчинах был острый дефицит и конкуренция за них; меняющих свою ценность количеством приносимых в дом денег или самим этим фактом; тем женщинам, которые привыкли мерять свою ценность объёмом выполняемых функций, помытой посуды, сдержанных скандалов, сейчас приходится сложнее в поисках партнёров и в выстраивании отношений.

Изменение качества жизни, выход из ситуации выживания привели к тому, что сейчас так востребованы услуги психологов, ведь и требования к качеству отношений сильно возросли. Многим людям, пережившим кризис измены/расставания, приходится учиться прислушиваться к эмоциональным потребностям своих партнёров, а часто и детей, ведь они тоже выдают разнообразную симптоматику, если их игнорировать.

Некоторые взрослые мужчины сами начинают хотеть тепла и близости, понимания и признания, просто они перестали игнорировать свои эмоциональные потребности, вышли из роли банкоматов.

Молодые мужчины поняли эту фишку и сейчас стараются научиться замечать свои чувства и выражать их своим женщинам — эмоциональный контакт становится общей ценностью в отношениях.

Современная семья и парные отношения несомненно нужны для удовлетворения разных потребностей, люди выполняют различные обязательства, особенно, когда есть маленькие дети, но игнорирование эмоционального фона, качества контакта внутри отношений все чаще и чаще приводит к разного рода конфликтам и расставанию.

О том, как можно вернуть жену или девушку, читайте в продолжении


Перестать быть жертвой: супервизия случая

Переживание себя в роли жертвы — одно из самых тяжелых и на самом деле малозаметных, довольно привычных состояний для многих людей.

Бессилие, злость, которую некому и некуда выразить, безысходность, пессимизм, одиночество, чувство, что тебя никто никогда не поймёт, не примет, не полюбит; никогда ничего не получится, сколько ни старайся.

В детстве мы все зависим от воли и настроения окружающих нас взрослых, мы вынуждены подстраиваться, чтобы заслужить любовь, внимание, похвалу или избежать наказания и агрессии. Часто все эти попытки оказывались тщетными: нас не любили, как нам было нужно, нас наказывали и на нас срывались.

Мы не могли изменить поведение других людей и саму ситуацию. Так появлялось ощущение себя как жертвы воли других людей или обстоятельств. Это опасное состояние становится ведущим механизмом, определяющим то, как человек принимает решения, делает свои жизненно важные и ежедневные выборы.

Как правило, люди с таким мироощущением выбирают и во взрослом возрасте от чего или кого-либо зависеть и страдать, делают они это неосознанно.

Заниматься делом, которое не приносит дохода и удовлетворения, жить с человеком, который изменяет, пьёт или как-то иначе вызывает страдания, болеть и не лечиться, терпеть начальника-хама, маму, которая постоянно нарушает границы, вмешивается в жизнь, выросших детей, которые живут на пенсию родителей и т.п.

Окружающие часто жалеют тех, кто находится в позиции жертвы, жертвенность ставят женщинам в пример как истинную любовь. Но при близком общении ясно, что у эти люди привычно максимально подавляют агрессивность либо в отношениях с близкими, либо с чужими людьми.

Агрессия могла им помочь разозлиться и менять свою жизнь и отношения к лучшему, но они этого не делают, вслух или молча страдая, получая то, что им нужно манипулятивными способами, размещая свою агрессию косвенно.

Те, кто хочет помочь им выйти из их состояния, чаще всего терпят неудачу. Бессилие, злость — основные чувства «спасателей», ведь те, кто прочно засел в роли жертвы легко стыдятся и винятся, постоянно соблазняют на руководство собой и ни за что не хотят отвечать.

Последнее — ключевое в состоянии жертвы. Как только человек признает свою реальную ситуацию и берет на себя ответственность за это, за свои желания и действия, он перестаёт быть жертвой.

Психотерапия во многом про этот процесс — как переработать свой опыт бессилия и взять на себя ответственность за свою нынешнюю жизнь.

Самые сложные случаи в терапии — это работа с теми, кто прочно сидит в роли жертвы, прекрасно адаптирован в своей ситуации, имеет выгоды и желание сохранять все, как есть.

Основные запросы людей в таком состоянии: измените моего партнера, родителей, детей. Сделайте мне так, чтобы стало хорошо, чтобы при этом я мог продолжать жить прежней жизнью, ничего не делая сам, не совершая никаких усилий для перемен.

Раз за разом они могут приходить на сессии и рассказывать, как у них все плохо, что ничего не меняется, повергая этим своего терапевта в стыд и вину, что он плохо работает и зря берет деньги.

В супервизионной работе я поддерживаю терапевта в его состоянии бессилия: да, он действительно не может спасти своего клиента от его жизни, от страданий. Терапевт не способен заменить мать или отца, он всего лишь терапевт для этого человека.

Я предлагаю терапевту замечать и свою злость на клиента, ведь он не хочет ничего сам делать, а косвенно или прямо винит терапевта в отсутствии улучшений в своей жизни.

Из точки злости и признания своего бессилия, своих ограничений терапевт может обнаружить тепло и сочувствие своему клиенту. Так мы переходим к тому, что сам терапевт может делать в этой ситуации, не присоединяясь к клиенту в его страдании, стыде и вине.

В любой ситуации есть то, что невозможно, и есть то, что реально сделать.

У маленьких детей нет жизненного опыта и действительно бывает не так много возможностей что-то менять. У взрослых людей другая ситуация. 

Выражать своё тепло и сочувствие страдающему клиенту, пусть не как реальная мама, но это то, что может терапевт. Вместе искать ответы на вопрос «что поможет клиенту не так страдать/поменять свою ситуацию?» — это то, что может терапевт. Возвращать реальность, что только сам клиент способен что-то сделать для себя в своей жизни — это во власти терапевта.

Важно признавать право клиента ничего не менять, бросить терапию и страдать дальше, получая возможность манипулировать своими близкими через чувство вины, продолжать удовлетворять свои потребности косвенными непрямыми способами.

Страдание — само по себе вызывает привыкание, на уровне эмоций это наркотик. Перестать торчать способны немногие люди. Мы можем сожалеть и досадовать о таком выборе, но перемены возможны только, когда человек сам принял решение и стал действовать. 

Вот тогда терапевт — хорошая подмога на пути осознанности и перемен к лучшему. Работа с теми, кто в состоянии жертвы идёт по пути от бессилия терапевта к тому, что может сам клиент.